Главное — защитить людей: последнее интервью Абдулманапа Нурмагомедова

Ушел из жизни мастер спорта СССР по вольной борьбе, прославленный российский тренер Абдулманап Нурмагомедов. Мужчина, воспитавший непобежденного чемпиона UFC Хабиба Нурмагомедова, стал жертвой осложнений, вызванных коронавирусной инфекцией. Ему было 57 лет. О госпитализации Нурмагомедова-старшего стало известно 25 апреля. Медики диагностировали у спортивного специалиста пневмонию. СМИ сообщали, что Абдулманап Магомедович прошел тест на COVID-19, но результат анализа не огласили ни на следующий день, ни через день. Это вызвало опасения у поклонников спортивной семьи Нурмагомедовых.

Фанаты вздохнули с облегчением, когда 28 апреля Абдулманап опубликовал в социальной сети пост, поблагодарив медиков. Однако в скором времени состояние тренера ухудшилось. Спецбортом он был доставлен в одну из больниц Москвы. Уже 13 мая стало известно, что Нурмагомедов впал в кому и что он действительно заболел коронавирусом. Впоследствии он перенес инсульт и операцию.

Все это время человек, получивший в мире спорта, как и его сын, статус легенды, отважно боролся с недугом. Именно в борьбе и заключалась вся его жизнь. И хотя в поединке со смертью нет победивших, Абдулманап Нурмагомедов прожил свою жизнь так, что и проигравшим его назвать нельзя.

Журналисты РЕН ТВ публикуют последнее интервью Абдулманапа Магомедовича, которое взяли у него в начале апреля – еще до того, как он попал в больницу. Это интервью не публиковалось ранее в полном объеме. 

О несостоявшемся бое Хабиба Нурмагомедова и Тони Фергюсона

– Мы собрали большую команду сейчас. Я считаю, это был один из лучших лагерей подготовки, ну и Хабиб в лучшей форме. Я бы сказал, в идеальной форме. Я даже пошутил: "Слишком хорошо идет". Я не хочу называть в цифрах и фактах, но мы были в отличной форме. На протяжении ста двадцати дней мы вели эту подготовку. Это был самый длительный лагерь, потому что была вводная часть – это сорок пять дней, основная часть – это шестьдесят дней. Ну и остается меньше двадцати дней сейчас. Он был в идеальной форме. Я думаю, что Фергюсон простоял бы два или два с половиной раунда. Это мое мнение.

Сейчас ситуация в мире очень сложная. Не вижу смысла обвинять кого-то в том, что бой не состоится, я думаю, что из этого делать трагедию не нужно. Есть более важные вещи, вообще здоровье людей во всем мире. Это очень важно. Бой можно проводить и потом. Главное, чтобы люди были здоровыми и мы могли предостерегать их от болезней, от распространения вируса. Мы строго выполняли карантин. 

Вот два раза бой отменялся по вине Хабиба, два раза по вине Фергюсона бой сливался, но на этот раз тут включились мировые проблемы. Эпидемия, коронавирус. Ну неужели бой так важнее, чем вот этот карантин и защита людей? Ну, вроде бы получается пир во время чумы.

О карантине из-за коронавируса

– Давайте вот посмотрим ситуацию. Объявляется карантин в Америке, закрывается зал AKA, что делать десять-двенадцать дней ему? В зале оставалось четыре-пять человек, только мои спортсмены и больше никого, а теперь зал закрыт, запрет на тренировки и нельзя выходить. Любой здравомыслящий человек покинет уже эту страну.

О том, как начинал заниматься борьбой

– Я где-то в шестом классе начал ходить в секцию. Собирали в школе одеяла, солому, значит, опилки внизу, солома сверху я делал. Каждый, кто хотел заниматься, приносили одеяла в школу и сшивали их. Получился первый класс, где мы начали бороться. Шесть на шесть класс, мы начали заниматься на этом. Я помню, потом уже, в восьмом классе, нам привезли гимнастические маты и покрывала сверху. Ну, с девятого класса я уже ездил в Кизилюрт, это одиннадцать километров от моего селения, в секцию. Занимался у Намиба Русеновича, у Солтамурадова. Вот, и иногда заменял там Чамсудина, я помню. А потом уже, после того как выиграл республику, пятьдесят два килограмма, потихоньку начали обращать внимание на меня. Это был семьдесят восьмой год, мне было шестнадцать лет. Пик был, когда уже выступал, восемьдесят пятый, шестой, седьмой год, на чемпионатах СССР по самбо, по дзюдо. Когда я был уже чемпион страны, Украины. Тогда это был еще Союз. Попадал в сборную. Ну и, конечно, я думаю, в лучшей форме я был, когда выступал в Питере и в Минске.

О любимом виде спорта

– В девяностые годы я трижды отбирался: и в Перми, и в Хабаровске, и в Мурманске на чемпионаты СССР по разным видам: самбо, дзюдо и вольная борьба. Больше всего ближе было дзюдо, потому что я провел много времени, с двадцати до двадцати четырех лет, с лучшими дзюдоистами Украины на чемпионатах Украины, на сборах. Это были мои лучшие спортивные годы.

О создании семьи и рождении детей

– Это было пятого августа восемьдесят четвертого года. В этом году будет тридцать шесть лет, как я живу с женой (улыбается). В восемьдесят шестом году еще был студентом. Тогда у меня сын родился первый, Магомед. Ну и после окончания института я приехал домой, уже в восемьдесят восьмом году – Хабиб, второй сын.

О работе продовольственным заведующим

– Заведующим был продовольственным. Там три продавца было, и моя задача – обеспечивать. На полставки, я экспедитор. Ну, открылось новое сельпо, раньше было райпо, разделили его на три части, и у тебя зарплата зависела от товарооборота. Это мне удавалось лучше всего, и вместо того, чтобы получить сто двадцать, я хотел получить двести сорок. Конечно, я и выступал тогда. Утром и вечером я занимался. Для меня выгрузить КамАЗ, где, скажем, четыреста-пятьсот мешков, не составляло никакого труда. Пятьдесят килограммов мешок. Я считал, это такая, легкая тренировка.

О первых шагах Хабиба в большом спорте

– Когда  Хабиб родился, у меня уже был зал. Свой зал. Татами, снаряды. Туда приходили дети соседей и мои племянники. Я начал их тренировать. Хабиб уже где-то в девяностом году шагал на татами, он все это видел. Он уже начинал делать упражнения. Я ему какие-то задания давал – подворачиваться, на жгут резины, пресс качать, отжиматься, такие вещи уже делал в четыре года уже довольно серьезно. Я старался его поощрять за количество, за правильное выполнение. За количество, которое он увеличивает со временем. За такие вещи начал поощрять. Ну, сперва хвалил его, потом деньгами. Потихоньку отдавали ему все больше и больше, он начинал понимать, что за деньги можно что-то купить. И такое было. А так серьезно он уже начал заниматься спортом – четвертый, пятый класс, бегал в футбол, ходил на тренировки. После шестого класса я его привез в Махачкалу и уже начал ходить в ШВСМ. Конечно, до того, как шестой класс окончил, он уже учился отлично, все на пятерки, он был очень физически развит, активный. Когда пришел, не хотел никому уступать и здесь, в Махачкале.

О первых 100 долларах Хабиба

– Он был в юношеском возрасте. Я помню, Джабраил, после сбора уезжая, как-то спросил у него: "Хабиб, как ты думаешь, как я выступлю?" "Я видел сон, что ты стал чемпионом мира", – ответил Хабиб. Он говорит: "Тогда тебе сто долларов". Джабраил стал чемпионом мира. Были призовые – где-то пять, три, две тысячи. И он отдал ему сто долларов. Я помню, он тогда купил кроссовки себе.

О первых больших победах Хабиба

– Хабибу было шестнадцать лет, тогда все сборы я его натаскивал. Уже к восемнадцати годам он выступал среди взрослых, в девятнадцать лет, я помню, первый раз на чемпионате России в финал вышел. В двадцать лет он уже выиграл чемпионат России. Он получил очень хорошую базу на сборах. Чувствовал, что он добавляет. Я очень хотел, чтобы он занимался дзюдо, олимпийский вид. Ну, лет в семнадцать-восемнадцать он захотел квалифицироваться на бойца. Ну, я не стал ему мешать.

О вещих снах Хабиба

– Как-то пришел, я помню, это было в Избербаше, мы на сборах были, и он говорил: "Я вижу сны, там я бью, соперник падает, большие залы взрываются". Ну, конечно, некоторые посмеялись, пошутили: "Хабиб, как бьешь?" Он говорит: "Снизу вверх бью, апперкотом". Ну, так пошутили, посмеялись. Ну, прошло десять лет с того времени, на самом деле случилось то, о чем он мечтал. Он бьет, соперник падает, залы взрываются. Мечты сбываются, говорит.

О травмах Хабиба и увлечении футболом

– Я всегда понимал, что одна или две травмы могут вывести спортсмена из строя. Он может и не вернуться. А таких травм три-четыре было у Хабиба. Хорошо, что нам повезло с хорошими врачами, нам помогли во время реабилитации. Как говорится, его колени, руки, кисти там и так далее, очень много его частей тела попало к очень хорошим специалистам, за что я им очень благодарен. Я всегда верил и надеялся, что травму можно вылечить, но я могу сказать со стопроцентной уверенностью, что после крестообразных связок травмы и после двух менисков он стал с опаской играть в футбол. Он всегда не дорабатывал, берег себя в этом плане, мне кажется, это даже было правильно. Но лет в шестнадцать, семнадцать, до двадцати лет он с обеих ног с лету бил мячи и хорошие голы забивал. Это очень хорошее чувство для техники. Очень многие спортсмены-единоборцы играют хорошо в регби, баскетбол, футбол, ручной мяч. Иногда смотришь, ну, не тот вид выбрал.

О своей спортивной школе

– Я понимал одну вещь железно, что моя школа – одна из лучших. Я всегда верил в это. Если вы будете следовать, слушать и слышать меня в углу, я говорю, ничего сложного для вас не будет. Потому что ваш уровень там борьбы, ваш уровень бокса, ваш уровень самбо боевого не хуже, чем в любой школе в мире.

Почему он не поздравлял Хабиба с победами

– Честно говоря, я никогда его не поздравляю с победой. Я говорю ему, что можно было сделать лучше, какие ошибки он допустил. Ну, он как-то сказал, что "я пояс завоевал". Ну, нормально, мы же к этому шли. Радость была, почему нет, мы шли к этому долго. А когда он и защитил, потом второй раз защитил, ну, какая-то опустошенность появляется – а что дальше? Ну, это и есть опасность.

О задачах Хабиба

– Хабиб – из трех лучших бойцов в UFC. И то, что там происходит, ему небезразлично. Сегодня Хабиб вырос как профессиональный боец, обладатель пояса, вместе с UFC. Задача UFC и задача Хабиба: для них – заработать, показать максимум, лучшее выступление, для Хабиба – защитить пояс и двигаться дальше.

О Коноре Макгрегоре

– Очень бы хотелось подраться с Фергюсоном. Конор, не Конор, нам разницы нет. Для Конора у меня готов уже года два боец Ислам Махачев. Пусть выйдет против него. Наверное, все-таки нам нужно выдвигать условия: подерись с Исламом, покажи, что ты достоин этого боя, подерись. Я думаю, одним из условий скоро будет это. Хочешь подраться с Хабибом? Вон Ислам Махачев. У Ислама все в порядке. Я хочу его вторым бойцом уничтожить как тренер. Он сдался Хабибу, он что, доминировал? Уронили мы его. Когда надо, мы два раунда сидели на нем, задушили его. Он нарушал, четыре-пять грубейших нарушений, это даже не хотели замечать судьи. Мы же все видели. Он сдался, и его руку освобождал судья. Хабиб дальше бы его душил там. Вон Ислам Махачев пусть выйдет с ним. Я хочу уничтожить именно вторым бойцом, чтобы было меньше вот здесь разговоров. Я думаю, четыре-пять бойцов есть, которые его успокоят в дивизионе.