var checkIsTestPage1 = false; window.YaAdFoxActivate = function (id) { var mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; var targetBanner = document.getElementById(id); if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var templatePuid = document.getElementById('latest-news-script-template') // console.log('puid-eight', templatePuid.dataset.puideight) // console.log('puid-twentyone', window.localStorage.getItem('puid21')) // puid2: '229103', var params = { p1: 'bzirs', p2: 'fulg', puid8: window.localStorage.getItem('puid8') || templatePuid.dataset && templatePuid.dataset.puideight || 0, puid12: '186107', puid21: window.localStorage.getItem('puid21') || 0, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var adfoxCodeParams = { ownerId: checkIsTestPage1 ? 241452 : 264443, containerId: id, params: checkIsTestPage1 ? { p1: 'ddomt', p2: 'fjgb' } : params, onRender: function() { targetBanner.classList.add('adfox-init'); setTimeout(function() { var iframe = targetBanner.querySelector('iframe:not([style^="display"])') || targetBanner.querySelector('div > a > img') || targetBanner.querySelector('yatag > img') || targetBanner.querySelector('table td > yatag'); if (iframe && iframe.offsetWidth >= targetBanner.offsetWidth - 2) { targetBanner.classList.add('adfox-nopadding'); } }, 200); } }; var existBidding = window.Ya.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || []; if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(id) && !mql.matches) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { code: id, bids: [ { bidder: "adriver", params: { placementId: "30:rentv_240x400" } }, { "bidder": "sape", "params": { "placementId": "836082" } }, { "bidder": "bidvol", "params": { "placementId": "37227" } }, { bidder: "hybrid", "params": { "placementId": "6602ab127bc72f23c0325b07" } }, { bidder: "adfox_adsmart", params: { p1: "cqgva", p2: "hhro" } } ], sizes: [ [240,400], [300,600] ] } ]); window.loadedAdfox(id) } if (!existBidding.includes(id)) { if (!mql.matches) { window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createAdaptive(adfoxCodeParams, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } if (window.DeviceOrientationEvent) { window.addEventListener('orientationchange', orientationChangeHandler); function orientationChangeHandler(evt) { mql = window.matchMedia('(orientation: portrait)') || { matches: false }; if (mql.matches) { if (targetBanner.classList.contains('adfox-init')) { window.Ya.adfoxCode.initialize(id); } else { setTimeout(function() { window.YaAdFoxActivate(id); }, 0); } } else { window.Ya.adfoxCode.destroy(id); } } } } };

Главная Лонгриды

28 мая 2025, 08:25

Опасные профессии: кто все-таки получал "молоко за вредность"

Индийский чистильщик канализаций Кумар сообщил, что многие его коллеги погибают

Поделиться

06:58

Фото: © РИА Новости

В 1922 году советским рабочим и служащим начали бесплатно выдавать молоко. Его получали сотрудники производств с вредными для здоровья условиями труда. В итоге эту норму так и прозвали – "молоко за вредность". К слову, она действует и сейчас, а сам перечень вредных факторов зафиксирован в приказе Минздрава и насчитывает более тысячи пунктов.

Но какую работу можно по праву назвать самой вредной в истории? И действительно ли обычное молоко обладает реальными целебными свойствами? Кто вообще придумал раздавать "молоко за вредность", ведь ученые давно доказали: лактоза взрослым не на пользу, как и само молоко? Подробнее рассказывает программа "Неизвестная история" с Борисом Рыжовым на РЕН ТВ.

Кто велел выдавать "молоко за вредность"

"Молоко за вредность" выдавали в СССР. И впервые официально это прописал в декрете 1918-го года Ленин. Он постановил давать голодающим Путиловского завода в Петрограде молоко и не только.

Правда, выдавать молоко на заводах начали еще при царе. За три года до выхода указа. Но откуда такая щедрость?

22 апреля 1915 года немцы впервые массово применили химическое оружие: над позициями союзников распылили почти 170 тонн хлора. Очень быстро производство боевых отравляющих веществ наладили все участники конфликта, включая Россию.

Именно тогда впервые стали раздавать рабочим военных заводов молоко.

Считали, что оно снижает вред от химикатов и помогает при тяжелых отравлениях.

Кто велел выдавать "молоко за вредность". Фото: © РИА Новости

Фото: © РИА Новости

Полезно ли молоко для здоровья

Молоко действительно полезно при отравлениях солями тяжелых металлов – меди, свинца или ртути. Но в первую очередь – это просто питательный напиток.

"Молоко имеет важное свойство, которое позволяет, во-первых, мобилизовать внутренние силы организма, а во-вторых, оно позволяет бороться организму с негативным воздействием", – рассказывает писательница Ника Марш.

В голодные времена молоко помогало работникам переносить высокие нагрузки и поддерживать иммунитет.

Кстати, хотя сегодня на заводах от голода никто не страдает, в нашей стране тем, кто трудится на так называемом вредном производстве, "молоко" дают до сих пор – ну почти.

Полезно ли молоко для здоровья. Фото: © Денис Кожевников/ТАСС

Фото: © Денис Кожевников/ТАСС

"Уже есть достаточно широкая практика, когда молоко заменяется денежными компенсациями", – говорит политолог Павел Рыжевский.

Какая работа самая вредная на планете

В России

На самом деле одной самой вредной работы с таким статусом нет. Зато есть целые списки опасных для здоровья профессий:

рентгенологи,
медсестры реанимации,
операторы буровых установок,
даже сборщики вторсырья.

Но это в нашей стране, а в мире? Кому бы еще не мешало выдавать "молоко за вредность"?

В мире

Любого иностранца на узких улочках старинного марокканского города Фес повсюду преследует едкая вонь. Местные жители к ней уже давно принюхались: за тысячу лет этим ароматом тут пропиталось все. Ведь когда-то Фес был империей кожевников.

Какая работа самая вредная на планете. Фото: © www.globallookpress.com/Jasmine Leung/Keystone Press Agency

Фото: © www.globallookpress.com/Jasmine Leung/Keystone Press Agency

Изделия отсюда были на вес золота. В очереди за ними стояли самые обеспеченные люди даже из далекого и богатого Багдада. А в самом Фесе работали более 800 мастерских и красилен.

Сегодня осталось три. В них до сих пор выделывают и красят кожу по секретным вековым рецептам. И попасть на эту вредную работу мечтают все юноши в городе.

"Фес – туристический город. Но не в сезон иностранцев тут нет. Так что лавки приносят деньги только несколько месяцев. А на красильнях у тебя всегда много работы и платят хорошо", – делится работник мастерской Отман Фахим.

Работа Отмана в мастерских самая не пыльная. Зато и платят за нее меньше.

Самое доходное место у зловонных чанов, но попасть туда почти невозможно. Дело в том, что красильни Феса – это, по сути, тысячелетний кооператив, в котором трудятся династиями.

Какая работа самая вредная на планете. Фото: © www.globallookpress.com/Chadi/XinHua

Фото: © www.globallookpress.com/Chadi/XinHua

Место освободится, только если в какой-то семье не найдется ни одного наследника.
И это половина дела: в кооператив берут лишь тех, кто знает рецепт зловонной жижи для размягчения кожи.

А здесь у каждой семьи свои секреты. Хотя основные ингредиенты состава не тайна: коровья моча, голубиный помет, негашеная известь, соль и вода.

"Это семейное дело, от отца к сыну. Мой отец тоже так работал. У каждого мастера свои пропорции, только я и моя семья знаем, что и как тут делать", – уверяет работник красильни Юнис Тажмуати.

На производстве всем работникам не более 40. Дело в том, что из-за вредных испарений долго трудиться здесь не выйдет – здоровья не хватит. И "молоко за вредность" тут никто не раздает.

"Мы никогда не выливаем раствор из чанов. Если отходов скапливается много, просто берем выходной. Само испарится и все там разъест без остатков. Поэтому никаким экологам мы не мешаем", – разъясняет он.

Какая работа самая вредная на планете. Фото: © www.globallookpress.com/Jasmine Leung/Keystone Press Agency

Фото: © www.globallookpress.com/Jasmine Leung/Keystone Press Agency

В Индии

Не мешают экологам и индийские ныряльщики за фекалиями. Назвать их ассенизаторами язык не повернется. Ведь в современном мире ассенизаторы – это специалисты с техникой для откачки отходов, а не сомнительного вида мужчины с палками, ломами и лопатами.

Но именно так работают в Нью-Дели. И этим людям, конечно, бесплатное молоко никто не наливает.

От ядов и прочих опасностей их берегут, видимо, только местные боги. Именно им каждый день перед работой молится Пармешвар – просит вернуться домой живым и невредимым.

"Многие из нас погибают в канализациях – люди тонут, ломают ноги, задыхаются. Спускаться туда каждый раз страшно", – поясняет чистильщик канализаций Пармешвар Кумар.

За день среди нечистот индийские чистильщики получают около 500 рублей в пересчете на наши деньги.
Как правило, все работники – из низших каст. Работу престижнее им не получить.

Хотя официально в стране жесткое деление на классы давно отменили, в реальности все по-старому. Поэтому родившемуся неприкасаемым выше канализации не подняться.

Молоко СССР Программа Неизвестная история Работа

Подпишитесь и получайте новости первыми

Читайте также

Житель Кузбасса признался, что убил 19-летнюю девушку и спрятал ее тело в лесу

Лавров заявил о планах Мерца окончательно милитаризировать Германию

Регионы потратили на закупку неэффективных лекарств 10 млрд рублей

Агенты спецслужб Украины задержаны за подготовку терактов на объектах Минобороны

Дроны-разведчики "Суперкам" вычисляют позиции боевиков ВСУ

Свентек победила Анисимову в финале Уимблдона со счетом 6:0, 6:0

Акинфеев стал рекордсменом по количеству побед в Суперкубке России

ЦСКА победил «Краснодар» в матче за Суперкубок России

«Динамо» разгромило «Локомотив» в товарищеском матче

var checkIsTestPage = false; var isTest = checkIsTestPage; var init_adfox_under_article_desktop_1328070 = function() { // puid2: '229103', if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { var params = isTest ? { p1: 'ddomg', p2: 'ffnu' } : { p1: 'bzorw', p2: 'fulf', puid8: window.localStorage.getItem('puid8'), puid12: '186107', puid21: 1, puid26: window.localStorage.getItem('puid26'), puid4: 'ren.tv', }; const pk = window.localStorage.getItem('pk'); if (pk) { params.pk = pk; params.pke = '1'; } var existBidding = window.Ya?.headerBidding.getBidsReceived().map(elm => elm.containerId) || [] var elementId = isTest ? 'adfox_172319719459163455_1328070' : 'adfox_151870620891737873_1328070' if (window.Ya.headerBidding && !existBidding.includes(elementId)) { window.Ya.headerBidding.pushAdUnits([ { "code": elementId, "bids": [ {"bidder": "adriver", "params": {"placementId": "30:rentv_970x250_mid"}}, {"bidder": "bidvol", "params": {"placementId": "37226"}}, {"bidder": "sape", "params": {"placementId": "836081"}}, {"bidder": "hybrid", "params": {"placementId": "6602ab127bc72f23c0325b09"}}, {"bidder": "adfox_adsmart", "params": { "pp": "h", "ps": "doty", "p2": "ul", "puid20": "" }} ], "sizes": [[970,250],[728,250],[728,90],[990,90],[990,250]] } ]); } window.yaContextCb?.push(() => { Ya.adfoxCode.createScroll({ ownerId: checkIsTestPage ? 241452 : 264443, containerId: elementId, params: params, lazyLoad: true, }, ['desktop', 'tablet'], { tabletWidth: 1104, phoneWidth: 576, isAutoReloads: false }); }); } } if (window.Ya && window.Ya.adfoxCode) { init_adfox_under_article_desktop_1328070(); } else { document.addEventListener('adfoxload', event => { init_adfox_under_article_desktop_1328070(); }); }