Цензура не есть истина

Эмоциональное выступление известного актера "Ленкома" Дмитрия Певцова вызвало массу откликов, в основном поддерживающих артиста в его определении той "мерзости, пошлости и непотребщины", что льется на детей с экранов телевизоров. Причиной столь резкой критики стало известие о том, что возрождается реалити-шоу "Дом-2", которое, казалось, уже было "похоронено". Это и вызвало искреннюю ярость Певцова.

Симпатии и антипатии наших звезд сцены, теле- и киноэкранов многогранны, изменчивы, разобраться в них до полной ясности просто невозможно. Но в данном случае речь идет о нравственной и моральной атаке на души российских детей, поэтому выступление талантливого артиста, патриота России вызывает, конечно, мощный одобрительный отклик россиян, к которому присоединяется и автор этих строк.

Конечно, не удержался Дмитрий Певцов и от "перебора" в своих обвинениях, найдя "бесовщину" в российских телепрограммах. Эдак можно и Николая Гоголя с его "Вием" обвинить в запугивании зрителей, да и Михаила Булгакова надо шарахнуть за бесовские мотивы в "Мастере и Маргарите", можно много накопать крамольного и извращенного в фильмах и даже сказках про любовь и измены, в общем, поле деятельности для цензуры, к которой и призвал народный артист, просто необозримо.

Соглашаясь во многом с тем, что высказал искренне гражданин России Дмитрий Певцов, заострю внимание читателей именно на цензуре – вечном палаче самых великих и талантливых соотечественников на всем протяжении Российской истории.

Один из афоризмов в сборнике "МиМ" ("Мысли и Мыслишки") звучит так: "Все происходит потому, что не может не происходить". Телевидение в наше время стало зеркалом не только происходящих событий, но и отражением нравственного состояния народов, общественности, духовных падений и возрождений, судьей искусства и творчества. К сожалению, это зеркало нередко становится кривым. Это относится к индустрии телевидения вообще, во всем мире.

Ханжески праведная Англия допускает на свои телеэкраны стриптиз, в бесноватой Франции рекламируются однополая любовь, педофилия, одновременно множество программ посвящены религии, где звучат проповеди о душевной и плотской чистоте, призывы к совершенству души и тела. Первенство в телевизионном вареве конечно же за США, где на экран вылезает все, что только может прийти в голову извращенцу от кино или эстрады. При этом во всех указанных странах существует в том или ином виде цензура. В основном политическая, но имеющая право запретить любую телепрограмму.

Мысли о цензуре нередко посещают и меня, когда вдруг сталкиваешься с пошлостью, демонстрацией обнаженных половых органов, слышишь с телеэкрана оголтелый мат и, что самое ужасное, все это в исполнении талантливых ребят, которые прекрасно понимают, что за непотребство идет звонкая монета и что некому их остановить.

Но тут же одновременно с мыслями о цензуре приходило понимание того, что никогда суровая цензура не приводила к абсолютному результату. В любой сфере жизни любого общества. К тому же жесткая цензура служила стимулом для организации самого разного подпольного производства – от порнофильмов и самогона до политических программ и обществ, до бунтов и восстаний.

В телевизионном деле есть еще одна минусовая черта у цензуры. Очень нелегко бывает отделить пошлую шутку от иронии, крепкое словцо от нецензурщины, плотскую любовь от порнографии. Так как нередко в цензоры шли и идут люди бездарные, малокультурные и даже озлобленные, то трудно представить, до какого абсурда и громадных размеров может возрасти их запретительная деятельность.

От запрета до абсурда – один шаг. С некоторыми абсурдными ситуациями я сталкивался в своей писательской деятельности при коммунистическом режиме. Один мой рассказ был запрещен после фразы "не может советский шахтер убить советскую собаку", сказанной на творческом собрании одним из местных партийных лидеров.

Великий Федерико Феллини считал, что "цензура – это реклама за государственный счет", а наш Виссарион Белинский мыслил тоньше, утверждая, что "цензура нужна, чтобы мысль водить на веревочке". Вообще о цензуре высказывались почти все творческие гении, но никто не видел в ней спасительницу от бесовщины, мерзости и пошлости.

А спасаться все-таки надо. Конечно, чем здоровее и честнее, образованнее будет надо общество, чем выше и чище его идеалы, тем меньше будет в нем пошлости и мерзости. Телевидение все-таки остается зеркалом политической, общественной и вообще всей жизни нашего общества, в том числе духовной. Будут перемены – изменятся и ряд программ.

А вместо "чопорной цензуры", по Пушкину, напрашивается грозный арсенал гигантских штрафов для беспредельщиков. Матюкнулся со сцены или на экране – гони миллион, потряс гениталиями перед зрителями – давай вместе с режиссером два миллиона. Ей-богу, действенный, четкий, узаконенный арсенал штрафов может оказаться намного эффективнее расплывчатой цензуры, которая никогда не была истинно истинной. Ей это не дано.